|
Когда-то вся наша жизнь состояла практически лишь из первых опытов. Первый вдох, первый взгляд, первый крик, первый вкус, еще один первый вкус, новый, еще один, первое движение, первое «дотянулся», первый шаг. Потихоньку число этих особенных вещей, которые происходили впервые, уменьшалось. Но все равно! Первая дружба, первая учительница, первая любовь, первый поцелуй…. Детство – такая пора, в которой ежеминутно, потом ежечасно, а после – ежедневно, мы встречались с новым опытом. А как дела обстоят в нашей взрослости? Очень по-разному. В детстве столкновение с новизной неизбежно, обеспечено сначала попаданием в иную среду, а потом социумом, средой культурной, общечеловеческой. Но взрослый человек «состоялся». Уже некому водить его за ручку в школу или спортивную секцию. Никто сторонний не следит за присутствием новизны в жизни. Но потребность в развитии, в изменениях столь же важна, как и потребность в безопасности, в сохранении. Но взрослый может «слышать» эту потребность, или потерять к ней чувствительность. В самые безопасные и устойчивые периоды моей жизни (казалось бы, живи и радуйся) я ловила себя на непонятной тоске. Это жажда новизны, придавленное любопытство так напоминали о себе. Сначала я удивлялась, что в ответ на внешние изменения, иногда не самые приятные, мне становилось лучше. Приходилось изменяться, как-то реагировать, осваивать новые способы. А по сути возвращаться в детство, в котором такие изменения происходят скачкообразно. Естественно, даже будучи взрослым, не убережешь себя от встречи с жизнью. От смерти, от потерь, от внешних обстоятельств, которые от нас мало зависят. Но можно годами не увольняться с ненавистной, но очень привычной работы. Не вступать в отношения (или не завершать их). Не рожать детей. Не переезжать даже, когда жилище маловато. Жить только привычными способами. Полное отсутствие новизны – это путь в полную безопасность, которая наступает лишь в смерти. Стремясь к ней, мы искусственно умертвляем себя. Привычно совершу экскурс в детство. Что же именно заставляет взрослого человека так держаться за стабильность? Скорее всего в детстве внешние изменения, к которым необходимо было адаптироваться, происходили быстрее, чем адаптация наступала. То ли от рождения было немного ресурса. То ли отношения вокруг не слишком питающими. То ли события вовне были такими, адаптация к которым непроста («дети войны»). А, скорее всего, все факторы участвовали вместе. И потому сейчас наивысшей ценностью для человека стала безопасность, он просто голоден по ней. Любые изменения – это риск. Риск потерять то, что есть, а нового не получить. «Лучше синица в руках, чем журавль в небе» и «Кто не рискует, тот не пьет шампанское» — это полярные обращения с темами развития и безопасности. Мне кажется, свобода появляется там, где оба эти способа есть в наличии. И из них совершается выбор в зависимости, как от внешней ситуации, так и от ресурсов, которыми располагает человек. Например, бежать из дома, если туда пришла война, адаптивно почти в любом внутреннем состоянии. А делать то же самое, если, например, климат поменялся. Или в городе нет работы требует большего взвешивания и сопоставления со своими возможностями сейчас быть в такой ситуации, менять ее или уходить из нее. Чувствуя себя в достаточной безопасности, первый опыт вновь можно себя организовывать. И это не менее волнительно, чем в детстве. |
