Я не люблю агрессивной заботы.
Не знаю, как это называется правильно – наверняка у психологов есть какой-то специальный красивый термин, я для себя назвала это так.
В детстве с этим феноменом непременно сталкивается каждый, он легко распознаваем и лучше всего сформулирован в коротком анекдоте про еврейскую маму: «Сёма, кушай кефир, тебе же надо поправляться, чтоб ты сдох!» Слушатели радостно смеются, не подозревая, что они сами часто говорят своим детям примерно то же самое. Искренне желая ребёнку добра и проявляя о нём заботу, мы выдаём прекрасное:
— Перестань качаться на стуле, а не то стукну!
— Если будешь лазить в лужу, отдам дяде-милиционеру!
— Не ешь немытыми руками, а то в животе червяки заведутся.
— Ты совсем сдурел – по деревьям лазить?!
За всеми этими фразами стоят внимание и беспокойство. Когда мы собираемся стукнуть, если ребенок не перестанет качаться, когда угрожаем ему милиционером и червяками, когда орём на него на всю улицу из-за лазания по деревьям, мы боимся, что он упадёт, простудится, отравится, и поэтому пугаем, кричим, унижаем и приказываем.
С этим сталкивается каждый – если родители воспитывают другими методами, наверняка есть бабушка или дедушка, которые умеют только так, ну а если с бабушкой и дедушкой повезло, есть же ещё няни, воспитательницы, учителя, соседи и просто прохожие.
То же самое с агрессивной заботой у взрослых. Она такая же.
— Ты обалдела – тащить такие тяжёлые сумки? – спрашивает муж у жены.
И вроде бы это забота, но чувствуешь от неё себя как-то не так.
— Не будешь ходить гулять – загремишь с инфарктом, так и знай, – угрожает пожилая жена супругу.
И опять же… Вроде бы и права, но желания поступить, как надо, не возникает.
— Опять ты согласилась сделать работу за чужого дядю! Как можно быть такой дурой?! – возмущается любимый.
Ясно же, что он хочет сказать: «Родная, я так за тебя беспокоюсь, ты очень много работаешь, постоянно берёшь на себя чужие обязанности, это никто не ценит, а ты так устаёшь, милая моя». Возможно, по его мнению, именно это он и говорит, но как в той сказке про ленивицу: хочет она сказать хорошее, открывает рот – а оттуда сыплются черви и жабы.
А может, в этом и есть проблема? Может, злая волшебница заколдовала мам и пап, бабушек и дедушек, любимых и родных и разучила их говорить простые и нежные слова, и даже когда они хотят их сказать, снова получается что-то ужасное? Они бы и рады сказать «родная», а получается «дура», хотят сказать «беспокоюсь», а говорят «достал», хотят сказать «люблю», а говорят «прекрати!». И нам гораздо легче обозвать человека кретином, чем сказать ему, какой он замечательный, проще сделать выволочку за то, что человек вас напугал или расстроил, чем признаться ему в любви. Поэтому:
— Я вся испсиховалась, все морги обзвонила, где ты шлялся?! – равно
— Я так тебя люблю, поэтому ужасно беспокоюсь, когда ты задерживаешься, я так тебя ждала!
Легко представить себе разную реакцию на эти фразы.
Как это лечить? В сказке всё на том и закончилось, и все остались при своих: хорошая героиня – с бриллиантами да жемчугами, плохая – с червями и жабами. Но мы не будем исходить из того, что это свойство врождённое или национальное. Для начала, думаю, хорошо бы научиться просто промолчать. Молча сдёрнуть с дерева, если это вас так нервирует. Молча забрать тяжёлые сумки. Молча взять за руку и отвести в парк. Молча вытащить из лужи. В конце концов, молча дождаться логичного полёта с качающегося стула. Как это ни странно, последствия от проступка иногда куда менее болезненны, чем наша попытка его предотвратить.
А там, глядишь, закончится время червей и жаб, и наступит время жемчугов и бриллиантов.
© Ксения Кнорре