– А за что тебя любить? Разве ты хорошая девочка? Ты злая, недобрая, тебя никто не полюбит. Ласковое теля двух мамок сосёт, а у тебя вечно кислое рыло крысы. И уже горб от твоих книжек, ты умрёшь в одиночестве, никому не нужная, помяни моё слово.
– Тварь! Мразь! Как ты вымыла посуду, отродье?! Тут же грязь, ты что, слепая?! Папашино отродье, поганая кровь, тебя надо было сдать в детдом!
– Если бы ты меня любила, ты бы на одни пятёрки училась, пол бы мыла три раза в день, уйди от меня и не выходи из комнаты до завтра!
– Сосед её в лифте трогал, нет, отец, ты слышал? А Пушкин тебя не трогал, врунья несчастная? Нехрен мужиков провоцировать, туподырая ты курица, на кой ляд ты с ним в лифт вдвоём полезла, двенадцать лет, а уже мужика попробовать прямо в подъезде потянуло?!
– Тебе семь лет! Семь, бесполезная дармоедка! Я в твои годы тимуровцем была, старух через дорогу переводила, мы над ветеранами шефство брали, продукты им носили…
– Где ты была, мразь?! Водила через дорогу зассатую старуху?! Мать дома хлеб ждёт, а эта тварь обоссанных бабок от булочной до дома водит?! А если пьяный мужик тебя позовёт в подвал котят спасать, тоже пойдёшь, да?! Тупая сволочь, ты же болела маленькая, почему ты не сдохла, за что мне это наказание?!
– Рисует она. Не рисует, а за наши деньги в своей худоооожественной шкоооле жопой штаны протирает. Ты что, Репин?! Ты же бездарность, у тебя обе руки из жопы, за что я плачу деньги, сволочь ты, кровопийца, деньги ей, деньги, жопа опять из штанов вываливается, жрёт и жрёт, лопнешь скоро, да? Лапы, как у мужика, тридцать девятый размер, лыжи, а не лапы! Худооооожница наша, от слова «худо». Плати за неё. Тварь дармоедская… корвалол мне накапай, сволочь, мне плохо, довела, да? Радуешься, да?
– Нахера тебе этот филфак?! Я тебе говорила – иди в строительный, как мы с отцом! Говорила?! Куда ты пойдёшь? В школу обоссанным дебилам русский язык преподавать за копейки? Когда ты свалишь из моего дома, освободишь комнату?! Ты бы хоть похудела, у тебя же жопа в дверь не проходит, пугало ты кривоногое, уродище пучеглазое, может, какой дурак со зрением на минус десять и позарится… Диплоооом. Под подушку будешь класть, когда муж сверху залезет? Щи им мешать?
– А что, я должна радоваться, что мою дочь обрюхатили? Парень жениться согласен, и на том спасибо, в ноженьки зятьку поклонюсь, расписку возьму, что не вернёт с приплатой такое сокровище. Запиши, всё равно не запомнишь: это твой ребёнок. Ты его рожаешь себе и на меня не рассчитывай.
– Если бы ты была хорошая дочь, ты бы внука привозила хотя бы раз в месяц! Ну и что, что нет машины и двести километров? Автобусы же ходят! У хороших матерей дети на руках не орут! И не болеют. Не выдумывай, просто ты не хочешь, вот и всё.
– Ах, разводитесь? Что и требовалось доказать. А я говорила. Я и не сомневалась. Ты чем думала, когда за него шла? А чем он думал, когда на тебя лазил? Позор, пять лет не протянули. Идиотка, могла бы и глаза закрыть, погулял бы и вернулся. Тварь тупая. Кому ты теперь нужна, тебе уже двадцать пять, дура б/у с прицепом… Держалась бы за мужика, безмозглая… чего смотришь, корвалол неси! По роже тебе по тошнотной, мразь, по роже…
– Что, помотала людям нервы, артистка погорелого театра? Хотела бы умереть, умерла бы! Посмотрите, кто у нас на сцене! Чего рыло воротишь? Пореви мне тут ещё, так тебя жаааальче будет, да? Бил он тебя? Убить надо было, закопали бы давно, поплакали и жили в покое. Что я людям скажу, а? Что ты тут позоришься и по дуркам валяешься? Работать надо! Работа от дури отлично помогает! Ты видела, на кого ты похожа? В тебе сорок килограммов, у тебя кости торчат! Я по телевизору смотрела, ты из этих, которые блюют? Из них? Отвечай, артистка сраная?! Я в суд пойду, пусть зять всё забирает – квартиру, ребёнка! Ты же больная, тебе нельзя растить детей, ты же артистка, тебе внимание нужно, а не работа и ребёнок!
– А что, я дочери позвонить не могу? Ты набрала вес? У тебя есть мужик? Поди, бросаешь ребёнка одного и по мужикам? Ты мать, твоё дело работать и сыном заниматься, а не по хуям скакать, дура ты дебильная. Мужик, говорю, есть? Двадцать семь лет, скоро тридцать, а мужика нет. Что «дома сидеть», дочь? Что «ты сама говорила»?! Ты собираешься устраивать свою личную жизнь или ждёшь, что придёт добрый дядя и приведёт тебе за ручку нового мужа? Я те дам «не хочу замуж»! Ребёнку нужен отец! А дурной бабе – крепкий кулак. Не смей вешать трубку! Я мать, я тебе добра желаю! Не смей вешать трубку, я кому гово………
Zoja Atiskova